Отец подростков, сбежавших из дома в Витебске, рассказал почему дети сбежали
Многодетная семья Дивиных из Витебска в течение недели фигурировала в белорусских и российских новостях в связи с тем, что трое из восьмерых ее детей сбежали из дома. Подростки Руслан, Тимур и Катя подались в бега накануне праздника 8 Марта. А нашли их только через неделю — за 9 тысяч километров от родного города, в российском Хабаровске. Что толкнуло ребят на такой поступок, какие взаимоотношения в этой семье, как дети живут сейчас, какие последствия вызвал инцидент? TUT.BY встретился с отцом детей — предпринимателем Русланом Дивиным.
У Руслана и Ирины Дивиных — 8 детей. Старший сын — 21-летний Марк, учится в университете в США. Остальные семеро живут с родителями. Это 18-летний Руслан, а также подростки Тимур (16 лет), Катя (15 лет), Андрей (13 лет). И самые младшие — Инга (9 лет), Кристина (6 лет), Лев (5 лет).
— Руслан, как вы решились на такое количество детей?
— Трое первых детей — мальчики. А я хотел, чтобы родилась и девочка. И она появилась — наша Катя, четвертая в семье. К этому моменту я уже понял, что много детей — это не страшно. И не знаю, как это объяснить… Но под определенную жизненную ситуацию Господь мне всегда посылал ребенка. Жена справляется с ними без всяких нянь, все делает сама. Управляться с младшими помогают и старшие дети.
— Вы же занимаетесь бизнесом — владеете детскими аттракционами в Витебске?
— Да, это машинки катания для детей на площади Победы и возле бывшего кинотеатра «Бригантина».
— После того как в СМИ появилась информация о том, что Руслан, Тимур и Катя исчезли, на форумах стали писать, что подростки сбежали не просто так. Горожане высказывали предположения, что вы якобы чуть ли не эксплуатировали детей, заставляли работать, что ребята едва ли не все время пропадали на площади Победы…
— Да, действительно, мы на виду у всего города, нас многие знают. Я не скрываю, мы пашем, а дети нам помогают. Аттракционы для них — два в одном: и помощь родителям, и развлечение. На машинках они помешаны. Однако никто их не эксплуатирует, и на площади с аттракционами они проводят не так уж и много времени. Их день строго расписан: учеба — тренировки — учеба. Мы небедная семья. И все лучшее мы отдаем детям. У них есть и коньки, и лыжи, и теннисный стол, и собственный батут, и самые различные современные гаджеты. В школе ребята учатся хорошо, средний балл — 8. Катя старается больше братьев, и у нее оценки лучше.
— Расскажите, как вы жили в ту неделю, пока детей не было дома. Как к исчезновению старших отнеслись младшие?
— Это не описать… Мысли были всякие. Не знаю, сколько мы с Ирой за это время выпили таблеток. И сейчас еще толком не отошли от стресса. Но тогда надо было держать себя в руках — в доме четверо младших. Мы старались, чтобы они ничего не поняли. И малыши думали, что Руслан, Тимур и Катя играют в какую-то игру, но что все окончится хорошо. Всю серьезность ситуации понял только 13-летний Андрей. Он даже заплакал. Но я давал ему понять, что он тоже должен держаться. Улетая за детьми в Хабаровск, я ему сказал: «Смотри за порядком, ты в данный момент старший мужчина в доме».
— Помогли ли вам чем-то публикации в СМИ о том, что дети объявлены в розыск?
— Да, спасибо огромное вашему порталу, вы были первые, кто об этом сообщил. Потом пошла информация на других сайтах, в газетах, на телевидении. И телефон у меня не смолкал! Звонили люди из самых разных городов. Но процентов 70 разговоров были пустыми. Одним из самых ценных был звонок от человека, который рассказал, что подвозил наших детей, правда, он не помнил, когда это было: 7 или 9 марта.
Непросто пришлось и жене. Ира внимательно отсмотрела все записи видеокамер на железнодорожном и автобусном вокзалах за сутки. Был момент, когда ей показалось, что она узнала детей. Но оказалось, что это не они…
— А как вы встретились с детьми в Хабаровске?
— Сотрудники транспортной полиции в Хабаровске были приятно удивлены, что я менее чем за сутки преодолел эти почти 9 тысяч километров. Когда мне сообщили, что детей нашли в Хабаровске, я сел на ближайший автобус до Москвы, а потом летел самолетом с пересадкой в Новосибирске.
Когда полицейские в Хабаровске сняли Руслана, Тимура и Катю с поезда Москва — Владивосток, их привезли в Центр оказания помощи семье и детям. К слову, это учреждение произвело на меня самое лучшее впечатление, там комфортные и современные условия. Но Руслан, поскольку уже совершеннолетний, отказался оставаться в центре. Забрал все оставшиеся деньги и на следующем поезде поехал во Владивосток. В целом же, уходя из дома, он взял из семейных сбережений около 1,5 тысячи долларов. Поэтому, когда я приехал, мне передали только Тимура и Катю. Так нам с Русланом и не довелось встретиться.
Я летел в самолете и думал, как сложится наша встреча… И злость брала на детей, и жалость. В общем, не представлял, какой у нас получится разговор. Потом увидел их — сидят, как забитые воробушки… Говорю им, чтобы успокоить: «Дети, поговорим потом». Вначале Тимур и Катя были зажатые, наверное, ждали какого-то наказания. Я же решал вопросы обустройства: ближайший самолет был только утром, и нужно было определяться с ночлегом. Когда с помощью сотрудников полиции решили все бытовые вопросы, поехали на такси в гостиницу. По дороге я и дети почти не разговаривали.
Общаться стали уже в номере, когда остались одни. Хвалить мне детей, конечно, не хотелось, но и ругать тоже. Они сказали: «Папа, прости». Я знал, что у них уже готовы какие-то версии произошедшего, спрашивал обо всем потихоньку. И попросил их рассказать только правду.
— И что же дети вам рассказали?
— Выяснилось следующее. 5 марта Тимур и Катя пошли на день рождения к соседской девочке. Там Тимур попробовал курить электронную сигарету. Об этом он признался по скайпу старшему брату Марку, который учится в США. Марк, в свою очередь, рассказал об этом мне. Мы с женой в это время были в Москве по делам бизнеса. С детьми оставалась бабушка, Ирина мама. Узнав про курение, я сообщил детям, что, когда вернусь, их ожидает серьезный разговор. Катя, хоть и не курила, но переживала за Тимура, что ему может попасть. Тогда Руслан и предложил им: «А давайте убежим! У меня есть план, уже все готово. Не волнуйтесь, все будет хорошо».
Дети сразу не согласились, но на второй день брат их уговорил. Они взяли полотенца, зубные щетки, паспорта, Руслан еще захватил свое свидетельство об окончании автошколы. А 7 марта утром отправились якобы в школу. На самом деле дошли пешком до Вороновского кольца, там на трассе поймали попутку и доехали до Лиозно. Оттуда — пешком до границы. Поймали новую попутку, водитель которой и перевез их в Россию. Вначале они хотели остаться в Смоленске, но потом по дороге им кто-то расхвалил Владивосток. И они решили туда ехать.
— 17 марта вы привезли Тимура и Катю домой. А про Руслана вам что-либо известно?
— Руслан позвонил по скайпу однокласснице и по громкой связи общался со всем классом. Рассказал, что живет во Владивостоке в хостеле, устроился на работу официантом в какой-то японский ресторан. Судя по всему, сын купил там новый телефон — я так думаю, потому что качество снимков, которые он выставляет в интернете, лучше, чем раньше. Фотографируется на фоне сопок, заливов, других местных достопримечательностей. В общем, как я понимаю, Руслан много висит в соцсетях, на которых помешан. Дома же я это занятие усиленно запрещал.
— А из членов семьи он с кем-то общается?
— Со старшим братом Марком. Со мной — нет. Он же учится в 11 классе, а скоро конец года. Я написал ему в скайпе: «Руслан, тебе нужно возвращаться в школу. Учителя сказали, что если ты вернешься до середины апреля, то тебе разрешат сдавать выпускные экзамены. Если нет, то тебя отчислят». Но сын пока ничего мне не ответил.
— Руслан, как вы думаете, почему так случилось — трое старших детей из благополучной и обеспеченной семьи вдруг взяли и убежали из дома?
— Детей я люблю, но с ними строг. Весь их день расписан: с утра — школа, вечером — тренировки по настольному теннису, уроки, помощь по дому. Свободного времени, личной жизни у них почти нет. Я специально так загружаю детей, так как боюсь, что, если они не будут заняты чем-то полезным, то научатся плохому — в современном обществе много соблазнов. Может быть, так строго уже и не надо, я не уверен…
Наверное, мы повторяем ошибки наших родителей. Я же ведь тоже ушел из дома в 15 лет. Уехал в другой город, поступил в сельскохозяйственный техникум. Семья у нас была небогатая. У меня не было таких вещей и игрушек, как у моих детей.
— А какой Руслан по характеру? Он оказывает влияние на младших?
— До 13 лет Руслан очень хорошо учился, занимался лыжным спортом, акробатикой. Но потом у него случился разрыв аневризмы сосудов головного мозга. Ребенок был 7 суток без сознания, на грани жизни и смерти. Его оперировал в Минске доктор-гений, детский нейрохирург Михаил Талабаев, и, к счастью, все обошлось. Мы долго и серьезно занимались его реабилитацией. Но последствия остались, врачи их сразу замечают. Тем не менее сын ходит на физкультуру, в целом он крепкий парень. Учится и теперь хорошо, занимается с репетитором. Работоспособный, помогает и по дому. Его попроси: «Русик, помой посуду». Он без проблем согласится. Но в чем-то он инфантильный. После того как Марк уехал, Руслан старший, но он не лидер. Он примерно наравне с Тимуром и Катей.
— А до этой истории в вашей семье бывали какие-то серьезные конфликты?
— Марк после школы поступил в институт в Санкт-Петербурге, учился на юриста. Я оплачивал его учебу и жизнь. Но как-то у нас с сыном произошла ссора. Я попросил его подойти в одно место в Санкт-Петербурге и решить вопрос, связанный с моим бизнесом. Но Марк отказался, сославшись на занятость. Меня это возмутило. Я сказал, что мы, родители, полностью тебя обеспечиваем, а ты не можешь нам помочь. После этого сын перестал со мной общаться.
Марк не брал у меня денег, пошел работать сам. Потом мы узнали, что он уехал в США, учится там на менеджера. О его жизни мы знали только из соцсетей, видели фотографии, что он там-то и там-то, ездит на разные модные курорты. Вновь мы начали общаться через год. Ту ссору мы с сыном обходим стороной. Сейчас все хорошо, Марк звонит мне, советуется по каким-то вопросам.
— Как отреагировали в школе, органах соцопеки на то, что ваши дети подались в бега?
— Утром 9 марта нам позвонили из школы и сказали, что по факту бродяжничества детей мы попадаем в СОП (учет несовершеннолетних и их семей, находящихся в социально опасном положении. — Прим. TUT.BY). Мы не можем сейчас покидать детей, ездить по делам бизнеса. Хорошо, что скоро начнется сезон аттракционов и будет возможность заработка в Витебске.
В школе у Тимура и Кати все хорошо, словно и не было этой истории. Никто их не обижает и ни в чем не укоряет. Спасибо администрации школы за то, что постарались обеспечить детям после их возвращения комфортную обстановку.
После того, что произошло, я стал еще больше любить жену. Ей было очень трудно, но она находила в себе силы поддерживать еще и меня. Я понял и какие-то свои ошибки в поведении с детьми, стал мягче. Но у нас по-прежнему в семье под строгим запретом и сигареты, и спиртное. И дети об этом знают.
Руслан Дивин благодарит за помощь всех, кто оказал помощь в розыске детей, а также в их устройстве в незнакомом российском городе.
— Особо хочется поблагодарить начальника отдела по делам несовершеннолетних Хабаровского линейного управления МВД России на транспорте Марину Пискунову, а также сотрудника пресс-службы управления на транспорте МВД России по Дальневосточному Федеральному округу Дмитрия Годяева. Если бы не ваше человеческое участие и помощь в решении многих вопросов, мне пришлось бы сложнее. Спасибо и другим сотрудникам правоохранительных органов, которые искали наших детей.
